Трактир "Нечестивец" - для тех, кто искренне любит героев Дюма, кто благодаря им полюбил историю! Кто ценит ее, пытается понять тех людей, а не вешать на них ярлыки
Приветствую вас, уважаемые читатели! Благодарю вас за внимание, проявленное к нашему изданию. Лучшее зрелище для любого автора – неуклонно растущий счетчик прочтений под его творением. Признаться, когда я, оставив медицину, взялся осваивать новую и дотоле во Франции неизвестную профессию журналиста, я никак не думал, что это такая нервная работа! Но мой помощник Матье и г-н де Тревиль, с которым я недавно познакомился, помогли мне преодолеть творческий кризис и вновь встать к печатному станку. Мы надеемся сделать «Газетт» долгоиграющим проектом, а для этого надо знать вкусы читателей. И поэтому мы будем очень признательны, если вы оцените понравившиеся вам статьи. В конце каждого сообщения в теме есть возможность выставления оценки (по умолчанию стоит оценка «0»). Также ожидаем и устных пожеланий и отзывов. Насколько можно судить, в прошлом номере наибольший успех имели рецензия на фильм 21 года и статья «Талант читателя». Осенью, когда все возвращаются наконец из отпусков и увольнений, жизнь любого сетевого ресурса активизируется. Мы ждем с оптимизмом прихода новых людей, появления нестандартных тем и роста креативного потенциала посетителей «Нечестивца».
За сим примите мой поклон, Всегда ваш Теофраст Ренодо
Отправлено: 03.09.08 15:18. Заголовок: Бургундское и уксус ..
Бургундское и уксус
Вы заметили, что большинство критиков, литературоведов и прочих личностей, являющихся законодателями литературного мнения, Дюма откровенно презирают? Его либо запихивают в детскую литературу (а под детской они понимают некую паралитературу, к настоящему искусству никакого отношения не имеющую), либо вешают ярлык- масс-культа, ширпотреба, дешевки, либо еще хуже – начинают обзывать халтурщиком и плагиатором, вопя на всю ивановскую, что Дюма «все выдумал», что он передергивает так называемую историческую правду, что он выдумщик и лгун. Хм. Можно подумать, Гомер был документалистом. Вообще странно – почему-то никто Толстому, к примеру, не бросает упреков, что, мол, не было на самом деле никакой Анны Карениной и Пьера Безухова, нечего дурить народ. А Дюма, значит, можно пожурить. Как вам нравятся эти двойные стандарты? Но к этой разновидности идиотов нам не привыкать. Гораздо печальнее, что даже те критики, писатели, коллеги, кто признается ему в любви и говорит о достоинствах Сан Саныча, делают это как бы извиняясь, стесняясь себя. С таким выражением лица говорят они о своей любви к Дюма, как будто следующий шаг – это любовь к мексиканским сериалам. Даже метр Андре Моруа, который первым осмелился и написал порядочную книгу в защиту репутации Дюма, - и он не избежал снисходительности, и , даже восхищаясь, извиняется за него, что он такой...
«Бальзака, Толстого или Диккенса совершенно заслуженно ставят выше Дюма, и я, со своей стороны, их предпочитаю, но это не мешает мне сохранять горячую любовь к писателю, который был отрадой мой юности».
А вот как пишет одна критикесса, такая себе Яна Дубинянская:
«…Рано или поздно приходит возраст, когда романы Дюма перестают читаться запоем. Его книги начинают казаться чересчур прямолинейными, недостаточно глубокими, да и попросту слишком длинными. Даже если какая-то из его лучших вещей в свое время прошла мимо вас, вы уже не в состоянии по-настоящему оценить ее. А впрочем, у вас нет ни времени, ни желания взяться за Дюма. Только чуть снисходительная, ироническая усмешка…»
Каково, а? Всего трех писателей я насчитал, искренне, честно и без снисходительности этой жалкой любящих Дюма – Стивенсона, Куприна и Веллера. Ладно, уважаемые критики. Если это дешевка, халтура, масскульт – то тогда почему вот уже больше ста пятидесяти лет его читают и читать не перестанут никогда? Почему Дюма – признанный лидер по количеству постановок и экранизаций? Почему при мысли о всей западноевропейской литературе первым делом два образа всплывают у вас в голове – д'Артаньян и Шерлок Холмс? Что, все читатели - идиоты и ничего в литературе не понимают? Разве может быть плохой литературой то, что такое влияние оказывает на читателя, а? Интересно проанализировать, в чем причины такого откровенно предвзятого отношения критиков и читающих людей в массе к Дюма. Ну во-первых. Эта дискриминация объяснима тем, что критик пропагандирует лишь то, о чем легче рассуждать. Что пропагандировать то, что и так всем годится? На Дюма не поступает заказ. В популярности Дюма настолько участвует читатель, что не оставляет места критику. Критику не во что вложиться самому: его взнос не будет отмечен. Критика — это тоже форма оплаты. И расплаты. Когда успех приходит без ее участия. Не критика, а реклама “Ля Пресс” ставит Александра Дюма в один ряд с Вальтером Скоттом и Рафаэлем; критика же пишет:
“Поскребите труды господина Дюма, и вы обнаружите дикаря. На завтрак он вытаскивает из тлеющих углей горячую картошку — и пожирает ее прямо с кожурой”.
Промазав, критик попадает в цель: Дюма не пренебрегал печеной картошкой. Если вы пресыщены всей жратвой на свете, то будете требовать паштет из соловьиных язычков (не факт, что это вкусно, главное – выпедриться). Но если вы по-настоящему голодны – так ничего лучше печеной картошки не найдете ничего!
«Успех рождает множество врагов. Дюма продолжал раздражать своим краснобайством, бахвальством, орденами и неуважением к законам республики изящной словесности».
Но есть еще один фактор, провоцирующий разрастание этого литературного снобизма по отношению к Дюма. Если взять все искусство вообще – от древнейших времен до сентября 2007 года – то остались в сознании людей, не пошли на свалку только реализм и романтизм. Кровь, пот и слезы. Бурные страсти и великие свершения. Подвиги опять же. Красота, сила, увлекательность и - главное – жизнеутверждение. Вот что главное – книга должна нести заряд жизненной энергии! Вдохновлять! Но, господа. Ведь ХХ век (про ХХI пока говорить еще рано) – это век господства модернизма. Модернизм – это искусство упадка. Это паразитирующая надстройка над реализмом и романтизмом, обыгрывание всех предшествующих достижений культуры. Да, но что создали писатели- модернисты? Что могут они поднять на флаг? Глянешь на весь ХХ век – и поймешь: ничего! Да вы только почитайте этих серейших письменников, которых пиар масс-медиа подает нам как величайших столпов изящной словесности! Этих Кафку, Коэльо, Кастанеду, Мураками и т.д.и т.п.! Эстетические и жизненные принципы модернизма – это заумная серость рассказа, подаваемая гордо под соусом философии, это серость изображения и сюжета, бессмысленность и безнадежность. Вдохновить вся эта скукотища может разве что на самоубийство. Так вино выдыхается в уксус, а потом в мутную невкусную водичку. А я хочу бургундского! Анжуйского, раз уж нет ни шампанского, ни шамбертена в этой дыре, бордо, арманьяка на худой конец! Но критики скорее устроят сеанс массового харакири, чем признают существующее положение вещей. А так как выдвинуть в противовес романтизму и реализму они ничего не могут, то остается одно – максимально принизить их. Вот вам и пренебрежительный тон критики по отношению к Дюма. Который очень удачно резонирует с традиционным обывательски-мещанским мнением, что, мол, серьезная, настоящая литература должна быть непременно скучной. Ничто лучше литературных вкусов человека не выявляет его снобизма – то есть замены самостоятельного отношения следованием общепринятым оценкам, замены мышления утверждением чего-то уже принятого и одобренного. Причем это закономерность. Всегда и везде критики поливали все увлекательное, внятное, не похожее на другое. Во времена Пушкина первыми поэтами эпохи считали Жуковского и Кукольника. Во времена Дюма критики превозносили Сент-Бева. Где теперь блестящий стилист и изящный литератор Сент-Бев? Без микроскопа не разглядишь. До каких пор мы будем мириться со снобизмом критики и примерять их скудоумное мнение на себя? Когда наконец Дюма займет свое законное место не только в Пантеоне, но и в истории литературы? Время покажет. Искренне ваш, Теофраст Ренодо
Arabella
администратор
Сообщение: 236
Репутация:
0
Отправлено: 03.09.08 15:20. Заголовок: Любимый фильм Галани..
Любимый фильм Галаниной
Рецензия на фильм «Миледи» 2004 года выпуска
Режиссер – Жози Дайан Композитор - не указан, должно быть, ему стыдно Миледи – Ариэль Домбаль Атос – Гийом Депардье Констанция – Жюли Депардье Лорд Винтер – Даниэль Ольбрыхский
Будучи наслышан о сией фильме от друга моего Атоса (в миру – Черный Принц), я был предупрежден, что это отстой редкостный, коллекционный. Но кто ж знал, что настолько! Злопыхая от возмущения, как растопленный сушеными мухоморами самовар, спешу я поделиться с вами впечатлениями. С первых минут фильма я заподозрил, что режиссер – женщина. По удушливой, как турецкие дезодоранты, атмосфере бабских романов. Вот она, эта аццкая тетка, посмотрите только на нее: А сюжет фильмы поразил мое воспаленное воображение. До этого я наивно считал, что тупее и нелепее экранизации, чем «Человек в железной маске», снять невозможно. Но Жозе Дайан сумела всех заткнуть за пояс. Мне очень интересно, какие шишки курил сценарист на пару с костюмером? В этом мутном месиве всплывают отдельные фрагменты – д'Артаньян, подвески, кардинал, Бэкингем – но они никак меж собой не связаны. А зачем? Причем здесь вообще роман Дюма? Ведь цель этого фильма – дать покрасоваться тощей белобрысой селедке с вороньим гнездом на голове и размазанными по лицу губами (Ариэль Домбаль) в своих психоделических нарядах. Чем она два часа и занимается. Анжуйское стыло в жилах, когда взор мой оскорбляли: - секретарь- негр, пардон, афрофранцуз(!) у кардинала, которому Ришелье непрерывно пересказывает сюжет; - аццкая бабушка миледи, которая заказала ее родителей, и которую невинная овечка Шарлотта Баксон в конце отравляет заодно с Констанцией; - штук пять мужиков, которых миледи трахала под покровом ночи, а затем закалывала и сбрасывала в Сену а-ля Маргарита Бургундская; - сорокалетний изрядно измочаленный жизнью д'Артаньян; - регулярные падения миледи в обморок при виде красной сутаны кардинала (подается зрителям как последствия психологической травмы – убийства родителей); - и т.д. и т.п. Но старенький мой бредометр просто задымился и вышел из строя, когда выполз на экран Гийом Депардье. Я и папашку его Жерара давно мечтаю на дуэль вызвать за его издевательства над Дюма в «Человеке в железной маске» и «Графе Монте-Кристо». А сына так просто презираю. Эта жалкая бездарность, напоминающая финна-алкотуриста, полфильма супит бровки и кривит губки, демонстрируя мировую скорбь, а вторую половину слезливо жалуется всем встречным и поперечным на жисть свою поломатую. Апофеоза маразм режиссерши достиг в сцене, когда д'Арт и Атос идут убивать миледь. Д'Арт стоит на шухере, а Атос поднимается к ней. Не успел он сказать, заем пришел, как она кидается ему на шею аки тигра лютая и ну цаловать. Забывая о своих первоначальных намерениях, Депардье со вкусом ее трахает и тут же засыпает, а миледи еще минут десять идит с кинжалом над дрыхнущим Атосом и раздумывает – убить его или не убить? Потом она смывается, в комнату входит д'Артаньян, окидывает взглядом эту непотребную картину и изрекает: «Это я и сам бы мог сделать». И вся эта мутотень неимоверно затянута. Вялый сюжет колышется, как медуза, следить за ним не нужно, все и так понятно, тягомотные диалоги в лучших традициях мексиканских сериалов усыпляют… Клянусь, никогда я еще так сильно не ждал смерти миледи: «Ну, ну! ну давайте уже! Мочите ее!!» Отдельно я хотел бы отметить разрушительное воздействие психотропных препаратов на мозги костюмера и композитора. Многое повидал я, но чтоб треть героев ходила в костюмах времен Генриха Четвертого, треть в странного вида конструктивистских сооружениях, а некоторые - так вообще в пудреных париках?! И все это под монотонные скрипичные наигрыши в стиле оркестра Поля Мориа... Как страшно жить… Резюмирую. Я пылаю праведным гневом! Я жажду мести за мои попранные чувства мушкетеромана! Я хочу от души спеть комические куплеты на могилке тетки- режиссерши, этой мерисью Ариэли и Гийома Депардье! Только это может компенсировать мне моральный ущерб.
Остаюсь преданным вам, Матье де Морг
Arabella
администратор
Сообщение: 237
Репутация:
0
Отправлено: 03.09.08 15:20. Заголовок: Мой друг Атос любе..
Мой друг Атос любезно предоставил фото из фильма. Вздрагивайте в ужасе!
http://foto.rambler.ru/public/maitredel … 56-web.jpg А вот это миледи на похоронах супруга вместе с маленьким Мордаунтом. Теперь можно испугаться, услышав, как называет его мать.
http://foto.rambler.ru/public/maitredel … 57-web.jpg Миледи вместе со своей любовницей-напарницей-сотрудницей Салли в борделе, где мадам и работала в недалеком прошлом.
http://foto.rambler.ru/public/maitredel … 62-web.jpg Великая Николь Курсель в роли бабушки миледи на фоне портрета Марии Медичи- это довольно грустное зрелище. Хотя если уж и стоит смотреть фильм, так безусловно из-за ее игры.
http://foto.rambler.ru/public/maitredel … 69-web.jpg Миледи с Бекингемом, который просто копия растолстевшего Людвига II Баварского. Уж не предок ли он его величества?
Отправлено: 03.09.08 15:23. Заголовок: Найден новый роман Д..
Найден новый роман Дюма Мы знаем про него все: про сотни любовниц, десяток незаконнорожденных детей. Знаем, что он был острослов, юморист, спорщик, транжира, гастроном, толстяк, никогда не болевший и не ощущавший холода. Мы читали его романы про мушкетеров, кардинала Ришелье и королеву с алмазными подвесками. Все, кроме одного, – кроме «литературного завещания» Дюма-отца. Раритет сей – «Шевалье де Сент-Эрмин» – обнаружен сравнительно недавно и весной 2005-го вышел во Франции. Вскоре одно-единственное российское издательство, купившее на него права, представит его во всей красе. История находки: исследователь Клод Шопп 15 лет назад, копаясь в архивах Дюма, обнаруживает главу неизвестного романа. В нем речь о громадных долгах жены Наполеона Бонапарта – Жозефины: 40 000 франков на одни только перчатки. «Дюмаискатель» Шопп загорелся, и через некоторое время были найдены 118 глав романа «Шевалье де Сент-Эрмин», регулярно выходившие во французских газетах. Дюма писал роман в соответствии с бытовавшей тогда традицией романов-фельетонов – в газете печатается нечто вроде краткого содержания романа, и если читатели рукоплещут, писатель принимается за работу. Это краткое содержание г-н Шопп и публикует в предисловии к роману, но лучше всего прочитать его уже после того, как прочтете саму книгу, – ведь закончить сюжетную линию «Шевалье де Сент-Эрмин» Дюма помешала «старуха с косой». Шевалье в переводе с французского chevalier, как известно, – рыцарь. Сент-Эрмин и есть такой рыцарь без страха и упрека. Фигура Наполеона, его окружение, балы и сплетни, любовные истории, приключения Гектора в Индии, сражение и подробно описанная смерть адмирала Нельсона – увлекательность Дюма соединил с исторической достоверностью. «История – это гвоздь, на который я вешаю свои картины», – кокетничал Дюма. Кокетство кокетством, но это тот случай, когда история, не переставая быть правдивой, не отпускает интерес читателя ни на секунду. Дюма достиг в этом романе высшей точки своего мастерства. И некоторые ставят «Шевалье де Сент-Эрмин» если не выше «Графа Монте-Кристо», то наравне с ним. Правда, искушенный читатель, возможно, заметит «белые нитки» и «швы» на ткани романа – так, Дюма предпочитает убить свою героиню Жанну, случайно влюбившуюся в героя, чем потом разбираться и улаживать проблемы с ее никому не нужной любовью. Но подобные недоразумения теряются на фоне искрометно-динамичных диалогов, вставных новелл и загадок, разбросанных Дюма по роману («Ты четырнадцать лет будешь вдовой живого мужа, а остаток жизни – женой мертвеца»). Однако всей загадки романа «Шевалье де Сент-Эрмин» мы не узнаем никогда – он обрывается на самом интересном месте.
По материалам сайта geleos.ru
Arabella
администратор
Сообщение: 239
Репутация:
0
Отправлено: 03.09.08 15:24. Заголовок: Первый понедельник а..
Первый понедельник апреля начинается в субботу
«Три мушкетера» породили, как известно, огромное количество продолжений и пародий. И даже более того. Креатив Дюма оказался настолько продуктивен как модель, что для многих авторов служит отправным пунктом для создания новых сюжетов и героев, развитие которых происходит в рамках избранных современными писателями жанров. Чаще всего писатель попросту создает персонажей по модели героев “Трех мушкетеров” и помещает их в сюжеты, никоим образом с романом не связанные. То есть читаешь себе про эльфов остроухих, инопланетянов разных рас, дерущихся бластерами или лучевыми мечами, а приглядишься – они, родимые и незабвенные, все те же мушкетеры с кардиналом Ришелье. Коммерчески такой расчет, конечно же, оправдывает себя – читатель жаждет встречи с любимыми героями, желает чуда узнавания. Но на одном узнавании далеко не уедешь: при отсутствии оригинальной над-идеи эльфы и инопланетяне ведут себя так, как повели бы себя д’Артаньян сотоварищи, помести их Дюма в столь непривычный для него жанр. Логически их поступки и реакции предсказуемы, исходя из характеристик героев «Мушкетеров». Скучно просто становится. Думаешь: это я уже все читал, причем в гораздо лучшем изложении; что вы хотели мне нового сказать? ничего? тогда прощайте. И всего одну я могу назвать книгу, в которой авторы используют архетипы Дюма для выражения глубокой, не поддающейся однозначной трактовке философской идеи. Это «За миллиард лет до конца света» братьев Стругацких. Аркадий и Борис Натанычи очень уважают папу Дюма и часто обращаются к нему: конечно, сразу вспоминается детская повесть «Экспедиция в преисподнюю», где героев прямо так и называют: Атос, Портос, и Арамис; а также символичный образ Михаила Сидорова по прозвищу Атос - неудачник (sic!) в романе «Полдень. XXII век» и других книгах. Но в «Миллиарде лет» образы героев с мушкетерскими корнями раскрываются под совершенно новым, необычным углом. Ленинград, конец семидесятых. Четверо ученых – астроном, математик, биолог и инженер-электронщик – хотят от жизни одного: чтобы она не мешала им работать. Каждый из них стоит на пороге значительного открытия (один даже нобелевку предвкушает). Но вдруг в их жизни начинает твориться черт знает что. Абсурдные звонки, странные телеграммы, нашествия незваных гостей и толп бывших любовниц, какие-то недоразумения, отдающие булгаковской чертовщиной… Обсудив ситуацию, они решают, что на них ополчилась какая-то сила, желающая притормозить их изыскания. На этом этапе у читателя срабатывает эффект узнавания. Флегматичный сдержанный Вечеровский – Атос с характерным робеспьерским чувством юмора (проходит минут пять, пока все догадаются, что это была такая шутка)
- Что будет? Что будет? Вечеровский тут же откликнулся: - Кто знает, что ждет нас? - сказал он. – Кто знает, что будет? И сильный будет, и подлый будет. И смерть придет и на смерть осудит. Не надо в грядущее взор погружать…. Малянов понял, что это стихи, только потому, что Вечеровский, закончив, разразился глуховатым уханьем, которое обозначало у него довольный смех. - Иди ты к черту, - сказал ему Малянов.
- Слушай, отец! – возбужденно закричал Вайнгартен, увидев Малянова. – Где ты пропадаешь? Успокойся и не переживай. Икру мы не тронули. Тебя ждали.
бабник-красавец, тихий, но обаятельный Захар Губарь – Арамис:
Это был рослый красавец с норвежской бородкой и чуть обозначившимся брюшком. Он смущенно улыбался. - Мы тут без вас нахозяйничали… - сказал он сконфуженно. – Это я виноват…
и наконец, порывистый, вспыльчивый, рефлексирующий Малянов – д'Артаньян:
На кухонном столике среди хлебных крощек красовался натюрморт из сковородки с засохшими остатками яичницы, недопитого стакана чая и обкусанной горбушки со следами оплавившегося масла. - Никто не помыл и ничто не помыто, - сказал Малянов вслух. Мойка была переполнена немытой посудой. Не мыто было давно.
Ну же, думает читатель, так выхватывайте шпаги и вперед, на врага! Осталось только выяснить, кто же он. Но тут им открывается обескураживающая истина. Нет никакого врага. Но и покоя больше не будет. Они, каждый в своей области, достигли черты, переступив которую, человечество может превратиться в сверхцивилизацию. И само мироздание, тяготеющее к стабильности, защищается таким образом от них. Причем опасность угрожает не только ими самим, но и их родным. Надо делать выбор – двигаться вперед, жертвуя всем ради идеи, или поддаться давлению. Выбирать между абстрактным принципом и жизненным благополучием. Борьба легка и романтична, когда есть враг. Сдаться после борьбы более сильному врагу – не стыдно. А если врага нет? Некому сдаваться? Подобно тому, как в конце «Трех мушкетеров» один за другим покидают королевскую службу (тоже, знаете ли, во многом сводящуюся к служению абстрактному принципу) друзья д'Артаньяна, так и герои «Миллиарда лет», хоть и не робкого десятка, а сдаются. Соблазнившись ослепительной карьерой, устраняется от исследований биолог Вайнгартен:
- Гордость, честь, потомки – все это дворянский лепет. Атос, Портос и Арамис. Я так не могу. Я так не умею. Проблема ценностей? Пожалуйста. Самое ценное, что есть в мире – это моя личность, моя семья и мои друзья. Драться? Ради бога. За семью, за друзей. до последнего, без пощады. Но за человечество? За достоинство землянина? За галактический престиж? К чертовой матери! Я не дерусь за слова! У меня заботы поважнее! А ты – как хочешь. Но идиотом быть не советую.
Пресловутый сундук госпожи Кокнар трансформировался в директорское кресло и коллекцию уникальных марок. Идет на попятный паче всего жаждущий покоя электронщик Захар. Желая уберечь жену и сына от угрозы, капитулирует Малянов. Хотя и сознает, что это решение будет стоить ему самоуважения:
И будет стыдно смотреть на себя по утрам, когда бреешься. В зеркале будет очень маленький и очень тихий Малянов.
И только несгибаемый Вечеровский не идет на компромисс и становится хранителем научных работ, от которых отказались его бывшие друзья. Бывшие – потому, что все ясно понимают: дружбе конец после сделанного ими выбора. Вайнгартен в сердцах упрекает Вечеровского в бездушии:
- Вечеровский тебе ни черта не посоветует. Это не человек, а робот. Причем робот не из двадцать первого века, а из девятнадцатого. Если бы в девятнадцатом веке умели делать роботов, то делали бы вот таких Вечеровских.
А Малянов думает с тоской:
Между мной и Вечеровским навсегда пролегла дымно-огненная непереходимая черта, у которой я остановился на всю жизнь, а Вечеровский пошел дальше, и теперь он пойдет сквозь разрывы, пыль и грязь неведомых мне боев, скроется в ядовито-алом зареве.
Он говорит о служении науке, но теми же словами, что о воинской службе, не делая различий. И это правильно. Особо стоит упомянуть еще одного крайне интересного персонажа. Как и в саге о мушкетерах, в «Миллиарде лет» тоже есть незаконнорожденный ребенок: зловредный дошкольник – сын Захара. Но, в отличие от милого, но недалекого Раульчика это малолетнее исчадие ада играет роль своеобразного резонера. Наблюдая за спорами и поисками истины на маляновской кухне, он периодически вклинивается в разговор с совершенно недетскими, ядовито – саркастичными намеками и замечаниями, от которых мороз по коже продирает.
- Дядя- трус, - произнес вдруг мальчик отчетливо. Малянов вздрогнул. - Почем это я трус? Зачем это ты меня обижаешь? - А я тебя не обижаю, - возразил мальчик. – Я тебя назвал..
Проблема «кем лучше быть – живой собакой или мертвым львом?» , которая периодически всплывает в «Мушкетерах», здесь достигает максимального накала. Но выбор свой все равно каждый делает сам.
Всегда ваш Теофраст Ренодо
Arabella
администратор
Сообщение: 240
Репутация:
0
Отправлено: 03.09.08 15:27. Заголовок: Наши внештатные корр..
Наши внештатные корреспонденты с риском для жизни прокрались в ставку кардинала у Каменного моста и сфотографировали рабочий стол ноутбука Его Высокопреосвященства...
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 3
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
